| Меню сайта |
| Категории каталога | ||
|
| Наш опрос |
| Мини-чат |
| Главная » Статьи » Всё о А.С. Пушкине |
Домик нани поэта
И теперь в Михайловском, подле дома-музея, среди зарослей акации и сирени стоит этот маленький флигелек. Домик няни был первым из строений, восстановленных в селе Михайловском. И ныне он такой, как прежде - маленький (длина 9 метров, ширина 7 метров), рубленный из толстых сосновых бревен, c небольшими квадратными окошками. Крыт и обшит тесом.
В нём две половины, две одинаковые комнаты, которые разделяет узкий сквозной коридор. Дверь в одном его конце ведет на «черное» крыльцо, в сторону Сороти. Дверь в другом – на «красное» крыльцо, в усадьбу. Внутри стены домика тесаные, некрашеные. Полы тоже некрашеные, дощатые. Такие и потолки. Когда-то одна из комнат домика няни была пригодной к жилью светлицей, a в другой помещалась банька.
В светлице в летнюю пору и жила Арина Родионовна.
Теперь в домике няни устроен музей. В одной комнате размещены репродукции с картин и рисунков, фотографии, скульптуры, посвященные Арине Родионовне и ее домику. Другая комната – светелка няни. Все здесь простое, старинное, деревенское. Посреди стол, покрытый домотканой скатертью, неказистые громоздкие стулья, диванчик, столики – работы крепостных мастеров. Вдоль стен – широкие лавки. На одной – старинные псковские расписные веретена и прялка с куделью. В углу - печь с лежанкой, а близ нее - вместительный деревянный сундук. На потемневшем от времени комодике стоит шкатулка, которая, по преданию, принадлежала Арине Родионовне.
Очень помогает эта низенькая светелка с ее простым убранством представить себе жизнь Арины Родионовны. Кажется, и теперь здесь старушка няня. Отворится невысокая дверь, и войдет она, вздыхая. Посидит, повяжет, а потом вдруг спохватится: «Ах я, старая, запамятовала! Александру-то Сергеевичу обедать пора!» - и заспешит в барский дом. Летом, как и зимою, Арина Родионовна присматривала за всем нехитрым хозяйством Пушкина. Друзья, навещавшие поэта в Михайловском, долго хранили память о её гостеприимстве, радушии. Свет Родионовна, забуду ли тебя?
В те дни, как сельскую свободу возлюбя, Я покидал для ней и славу, и науки, И немцев, и сей град профессоров и скуки, - Ты, благодатная хозяйка сени той, Где Пушкин, не сражен суровою судьбой, Презрев людей, молву, их ласки, их измены, Священнодействовал при алтаре Камены - Всегда, приветами сердечной доброты, Встречала ты меня, мне здравствовала ты, Когда чрез длинный ряд полей, под зноем лета, Ходил я навещать изгнанника-поэта... Как сладостно твое святое хлебосольство Нам баловало вкус и жажды своевольство! С каким радушием - красою древних лет - Ты набирала нам затейливый обед! Сама и водку нам, и брашна подавала, И соты, и плоды, и вина уставляла На милой тесноте старинного стола! Ты занимала нас - добра и весела - Про стародавних бар пленительным рассказом: Мы удивлялися почтенным их проказам, Мы верили тебе - и смех не прерывал Твоих бесхитростных суждений и похвал; Свободно говорил язык словоохотной, И легкие часы летели беззаботно! Это стихотворение Н. М. Языкова было напечатано в альманахе Дельвига «Северные цветы» в 1828 году, еще при жизни Арины Родионовны. Называлось оно «К няне А. С. Пушкина».
Арина Родионовна действительно нередко рассказывала своему питомцу-поэту про старину, «про стародавних бар», про собственную свою нелегкую подневольную жизнь. Ведь была она «ганнибаловская»- крепостная самого Абрама Петровича Ганнибала. Правдивые бесхитростные рассказы запоминались поэту. Вот она, горькая судьба крепостной русской женщины... И, полно, Таня! В эти лета Мы не слыхали про любовь; А то бы согнала со света Меня покойница свекровь. - … Недели две ходила сваха К моей родне, и наконец Благословил меня отец. Я горько плакала со страха, Мне с плачем косу расплели, Да с пеньем в церковь повели, И вот ввели в семью чужую... Все это испытала Арина Родионовна, да не только это. Не молоденькой уже - тридцати девяти лет - взята была к Пушкиным, отказалась от «вольной», да так у них и осталась...
Нередко, сидя на открытом крылечке маленького флигелька, слушал Пушкин рассказы няни. Два года, что провели они вместе в Михайловском, для нее пролетели, как мгновенье. Сильно тосковала Арина Родионовна, когда уехал Пушкин. Сохранились два письма ее из Михайловского к Пушкину. Первое написал под ее диктовку 30 января 1827 года какой-то деревенский грамотей: «Милостивой государь, Александра Сергеевич, имею честь поздравить вас с прошедшим новым годом и с новым счастием; и желаю я тебе любезному моему благодетелю здравия и благополучия... А мы, батюшка, от вас ожидали письма, когда вы прикажете привозить книги, но не могли дождаться; то и вознамерились по вашему старому приказу отправить; то я и посылаю больших и малых книг счетом - 134 книги. Архипу даю денег – 90 рублей. Желаю вам то, чего и вы желаете и прибуду к вам с искренним почтением Арина Родионовна».  Второе письмо, от 6 марта 1827 года, под диктовку няни писала одна из тригорских барышень – Анна Николаевна Вульф. «Любезный мой друг, Александр Сергеевич, я получила ваше письмо и деньги, которые вы мне прислали. За все ваши милости я вам всем сердцем благодарна – вы у меня беспрестанно в сердце и на уме, и только, когда засну, то забуду вас и ваши милости ко мне. Ваша любезная сестрица тоже меня не забывает. Ваше обещание к нам побывать летом меня очень радует. Приезжай, мой ангел, к нам в Михайловское, всех лошадей на дорогу выставлю... Я вас буду ожидать и молить бога, чтоб он дал нам свидеться... Прощайте, мой батюшка, Александр Сергеевич... Я слава богу здорова, цалую ваши ручки и остаюсь вас многолюбящая няня ваша Арина Родионовна». И как ответ на письма старушки-няни звучит одно из самых задушевных стихотворений Пушкина, полное любви и нежности: Подруга дней моих суровых. Голубка дряхлая моя! Одна в глуши лесов сосновых Давно, давно ты ждешь меня. Ты под окном своей светлицы Горюешь, будто на часах, И медлят поминутно спицы В твоих наморщенных руках. Глядишь в забытые вороты На черный отдаленный пугь: Тоска, предчувствие, заботы Теснят твою всечасно грудь. То чудится тебе...
Обещание, данное няне, побывать в Михайловском, Пушкин выдержал. Но приехал не летом 1827 года, а осенью, «почуя рифмы». Это было в последний раз, когда жили они вместе – поэт и няня. Через несколько месяцев, 31 июля 1828 года, семидесяти лет, Арина Родионовна умерла в Петербурге на руках своей старшей воспитанницы – Ольги Серrеевны. Пушкин не забыл свою добрую подружку. Всякий раз, наезжая в Михайловское, с грустью чувствовал он – нет здесь больше Арины Родионовны… Уже старушки нет - уж за стеною Не слышу я шагов ее тяжелых, Ни кропотливого ее дозора. … Не буду вечером под шумом бури Внимать ее рассхазам, затверженным Сыздетства мной - но все приятных сердцу, Как песни давние или страницы Любимой старой книги, в коих знаем, Какое слово где стоит. Бывая в Михайловском, проходя мимо маленького флигелька в зарослях сирени, Пушкин о многом вспоминал. О многом и сейчас напоминает домик няни. | |
| |
| Просмотров: 12136 | Рейтинг: 3.1/152 | |
| Всего комментариев: 0 | |
| Меню сайта |
| Форма входа |
| Поиск |
|
|
| Друзья сайта |
|
| Статистика |
 : 1 : 1 : 0 |